Песнь о Жанне

Одиннадцать их было тех годов,
Что провела под кельи сводом,
Когда мой Карл изменников гнездо,
Париж покинул, поспешив с уходом^[1],
Был даже из страны бежать готов^[2].
Теперь мой смех журчит, как воды,
Коль посрамлен был враг Христов.

Смеяться в радости от сердца
Так хочется мне этою весной.
Мне словно отворилась клетки дверца.
От плача к пению меняю свой настрой.
Так пусть влетают радостные скерцо,
В простую песнь послушницы простой.
И в лучшее мне будущее верится
Для Франции весенней сей порой.

Порадуемся же благому году.
Сияет солнце снова в небесах,
Неся с собой прекрасную погоду,
Какой воистину не видели глаза.
И снова мы любуемся природой,
Недавно же томилися в слезах.
Но трауру уже не будет входа.
И скорби нам уж больше не грозят

Да, ныне вижу то, чего желаю.
Как дружно зеленеет все вокруг,
В преддверии сем милом мая!
Как обновляется засохший луг!
И благодарность Богу я слагаю
И от монахинь, от моих подруг,
И от войной разрушенного края,
От замков знатных и простых лачуг.

Сын короля, перед врагами павший,
Униженный в законнейших правах,
И от несчастий многих пострадавший,
Явился вдруг как признанный монарх,
Помазан будучи, короною блиставший^[3],
И в шпорах рыцаря златых на сапогах^[4].
Вокруг него народ, его признавший
И войско, что врагам внушает страх

Мы с торжеством его встречаем ныне.
И восклицает знать: «Виват, король»!
Народ простой тож рад такой картине
И тоже весело кричит свое «Noёl!»^[5].
И пусть уже никто в своей гордыне,
Дофина Карла избегавшие дотоль,
Не замедлят склонить свои колени
И попросить: «Принять оммаж изволь».

Желаю миру я всему поведать,
Как милость Карлу оказал Господь.
Он весть нам дал, что будет тем победа,
Кто вопреки всему в унынье не впадет.
И да узнают это юноши и деды,
А также наши дети в свой черед.
Увековечено пусть будет мною это.
Пусть по порядку хроника идет.

Да будет ведомо всему отныне миру
О чуде, совершенном Божеством,
Как Бог (о том моя расскажет лира)
Опорой права выступил тем днем,
Когда уж ров могильный вырыт,
И побежденному враги грозят мечом,
И мальчиков готов зарезать Ирод,
Фортуна вдруг меняется кругом.

Никто не поддавайся жизни шквалам.
Не следует впадать в тоску от неудач,
Как пчелы умирать, своё теряя жало.
Господь все зло излечит, словно врач,
Фортунам вопреки, изменчивым и шалым,
Вредившим раньше нам, хоть плачь.
Он бодрость всем дает большим и малым.
Надежду потеряв, ты сам себе палач.

И пусть моим строкам поверит каждый:
Недавно в мнении всеобщем за собой
Уж сохранить страну разбитую надежды
Мы не имели вовсе никакой.
Но что это? иль я об этом грежу?
Взглянул Господь и смерть отвел рукой.
И Францию, что много лет как страждет,
Возвел из бездны Он пред всеми высоко.

Но все-таки о чуде слух неспешный
Пока еще до многих не дошел.
Поверить ли такому душам грешным,
Что Дева слышала Божественный Глагол?
Господь через посредство Девы нежной
Святых на помощь Франции привел^[6].
Он милость даровал, и враг унижен,
И посрамил его, как видим, женский пол.

Для Франции сей промысел Господень
(Сколь велика её короне честь!)
Столь ясных доказательств был исполнен,
Что больше, чем иное в мире есть,
Монарха юного поддержит на сегодня.
Лишь стоит донести о сем благую весть.
И королевскому достоинству урона
Не сможет лживый недруг уж нанесть.

О, ты, мой Карл Седьмой, король Французов!
Тебе пришлось вести столь тяжкую войну,
Которая стране твоей безмерная обуза,
Разгромов скорбь, о чем сказать не премину,
Их было много, но послала Дева вызов.
Хоть ранее стяжали мы удачу не одну,
Повергла ниц врага лишь Дева-роза
Пред знаменем твоим, и это в новизну

В короткий срок, что невозможным полагали,
Превознеслось во всем величие твоё,
Страну, потерянную прежде, возвращали,
Хоть и не верили, что вновь вернут её.
Ты все вернул, и все ж не мощь вассалов
Одна лишь преломила вражее копьё.
Их Девы вдохновлял цветок ланиты алый.
Осанну Господу за это мы поём.

Ужели ж королю считать возможно,
Что милость не от Господа пришла?
Поверишь ли молвы наветам ложным
И отрешишь от Девы те дела,
Которые вела она в твой час тревожный?
О нет, ты понимаешь, что дала
Тебе судьба по милостям Господним,
И пониманье то достойно короля.

Владетелем всей Франции пусть станет
Мой Карл, сын также Карла — короля.
Через посредство змея-талисмана^[7]
Пророчество судьба ему дала,
Что сбудется с ним поздно или рано,
Досель судьба его к тому вела.
И он заступит место Карломана
И будет повелитель королям.

Я ж Господа молю, чтоб это все сбылось,
И он позволил Карлу горестей избегнуть
И жить столь долго, чтоб увидеть довелось
И взрослых сыновей, и радостные стогны^[8]
С ликующей толпой, и праздничный помост,
Где б наступленье мира отмечалось,
Все воплощение наших прежних грёз
И новых благостей для Франции начало.

Но следуй же всегда путям Господним,
Мой Карл, и Вышней воле не перечь.
Будь справедливым, добрым, благородным.
Гордыню ж брось в пылающую пещь.
Внимательней будь к нуждам ты народным,
Недаром властью Бог решил тебя облечь.
Коль ты французов господин природный,
Их от тебя не даст Господь отвлечь.

Так никогда не забывай о долге Богу.
Ему достойно сможешь отплатить,
Разумно следуя указанной дорогой,
Чтоб Франции отныне в мире жить,
Разрушенной войной жестокой,
Но из развалин Богом поднятою быть.
О! Провидению Его обязан ты премного,
Достоин чести будь Ему за то служить.

Да будешь славен ты, Господь великий!
За милость всю Твою, оказанную нам,
Дарованную здесь и теперь на веки!
За все Твои блага, что изливаешь Сам
По воле по Своей на нас Ты, словно реки.
И очи мы свои возводим к небесам,
Большие, малые, сложив в молитве руки.
И с ними всеми я хвалу Тебе воздам.

Ты ж, достославная и избранная Дева,
Ты позабытою не будешь никогда.
Распятой Франция была на древе -
Таков был приговор Небесного суда.
О! испытали ж мы Господня гнева!
Но Он тебя избрал, чтоб сгинула беда.
Готова в жертву ты, как семя к севу.
И слов не хватит, чтоб тебе воздать.

Войною ты даруешь мир, о! Жанна,
Родившаяся в мире в добрый час!
Хвалю Создателя за это беспрестанно,
О! Дева, посланная Господом для нас,
Чья сила добрая для родины желанна,
Та, в ком святых не раз был слышен глас.
Мы восхвалять тебя за это не устанем.
Вознаградить? Кто сможет то сейчас?

О ком другом из прошлого героев
Сказать возможно то же, что ней,
Деянья чьи бы превзошли такое?
Ну, разве что могучий Моисей,
что вывел из Египта род евреев,
Сравнился бы, но все-таки славней
Без спора оказался б подвиг Девы,
Поскольку естество ее слабей.

Еще припомню мощного Навина
Он крепости и земли покорял,
Но все-таки рожден он был мужчиной,
Мужчин Господь из глины изваял.
Но женщину Бог создал не из глины,
Ребро ведь тоже крепкий матерьял.
Так доблестней она подчас и римлян,
Лишь Бог на это б только силы дал.

Мужчин сильнейших Жанна одолела.
О люди добрые, помыслите ж о той
Которая была и есть не более, чем дева.
Богатая одной лишь юной красотой
В глуши росла, вблизи родного хлева
Овечек стерегла пастушкою простой.
Однако ж Орлеан был ею отвоеван,
И ныне мать она для Франции родной.

Не видано, не слыхано о чуде,
Подобном и в древнейшие века
Когда б жена страну поила грудью,
Спасительного полной молока^[9].
Но вместе с тем, дивитесь, люди,
Она сумела б вышвырнуть врага.
Покрепче сердце в ней мужского будет,
Его вложила Божия рука.

Простым, как Жанна, Гедеон был пахарь.
Об этом нам Писанье столько знать дает.
Но Бог его подвиг, и на врагов он страха
Навел, держа рукою сильною копьё.
Но в доблести его все ж обогнала дева-птаха.
Вот Божье чудо! Полюбуйтесь на неё,
Когда пред ней полки врагов ложатся прахом.
У этой птахи, знать, орлиный лёт.

Их Библии известны героини
Эсфирь, Дебора, также и Юдифь.
И наш Господь, руководящий ими,
Израильтян наставил через них,
Чтобы его народ, воспомня Божье имя,
Воспрянул духом на врагов своих.
Но с Девой в доблести те дамы не сравнимы,
С мечом в руках не бились в схватках боевых.

Да, Жанна Богом послана на помощь,
И ангелом проведена была в Шинон
Враги вотще искали Деву в нощи,
Но не нашли и ясным днем с огнем^[10].
Бог даровал ей светлый разум вещий:
Карл прятался в толпе, но ею узнан он^[11].
От Бога чрез нее узнал такие вещи,
Что в недоверии своем был побежден^[12].